Тринадцать загадочных случаев - Страница 2

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

— Итак, — подытожила Джойс, — все собравшиеся, похоже, большие знатоки человеческих душ. Почему бы нам не основать клуб? Сегодня у нас что? Вторник? Давайте собираться раз в неделю, по вторникам, у мисс Марпл. Вечерний клуб «Вторник»! И каждый будет предлагать для обсуждения какую-нибудь головоломную загадочную историю, разгадка которой ему известна. Сколько нас тут? М-м.., пятеро. Надо бы еще одного…

— Вы забыли обо мне, голубушка, — кротко напомнила мисс Марпл.

Джойс мгновенно справилась с возникшей неловкостью.

— Замечательно, мисс Марпл. Я просто как-то не подумала, что вас это тоже может заинтересовать.

— Но это же так увлекательно! — воскликнула мисс Марпл. — Особенно в обществе таких умных джентльменов. Боюсь, мне трудно будет с ними тягаться даже несмотря на то, что годы, проведенные в Сент-Мэри-Мид, позволили мне составить неплохое представление о человеческой натуре.

— Несомненно, ваше участие будет весьма ценным, — галантно заметил сэр Генри.

— Кто же начнет? — спросила Джойс.

— Коль скоро тут присутствует профессионал… — начал доктор Пендер, почтительно кланяясь бывшему комиссару полиции.

Сэр Генри помолчал, глубоко вздохнул, закинул ногу на ногу и начал:

— Так сразу и не припомнишь ничего интересного. Впрочем, был один случай, который, кажется, подойдет. Около года назад об этом было в газетах. Дело так и не раскрыли. И представьте — несколько дней назад объяснение попало ко мне в руки. Случай весьма тривиальный. Трое ужинали. Среди прочего ели консервированных омаров. Вскоре все трое почувствовали недомогание. Вызвали врача. Двое выкарабкались, а вот третьего спасти не удалось.

— Ого! — воскликнул Рэймонд.

— Как я сказал, случай вроде бы тривиальный, — продолжал сэр Генри. — Смерть наступила в результате обычного пищевого отравления — так записано в свидетельстве о смерти, — и тело предали земле. Но на этом история не закончилась.

— Пошли слухи, правда? — спросила мисс Марпл. — Так всегда бывает.

— Да, пошли слухи. Теперь опишу вам участников этой драмы. Супружеская пара, скажем, мистер и миссис Джонс. Компаньонка жены, назовем ее мисс Кларк. Мистер Джонс — коммивояжер фармацевтической фирмы. Интересный мужчина лет пятидесяти. Его жена — эдакая тихоня лет сорока пяти. Ее приятельница мисс Кларк — жизнерадостная толстушка под шестьдесят. Во всех троих — ничего примечательного.

Осложнения возникли совершенно неожиданно. Накануне злополучного ужина мистеру Джонсу пришлось заночевать в Бирмингеме. А в тот день в номерах гостиницы как раз сменили промокательную бумагу на пресс-папье. На следующий день убиравшаяся в его номере горничная от скуки принялась с помощью зеркала разбирать отпечатавшиеся на бумаге слова. Оказалось, мистер Джонс писал какое-то письмо. Несколько дней спустя, когда сообщение о смерти миссис Джонс появилось в газетах, горничная рассказала своим подружкам о том, что ей удалось прочесть: «Полностью завишу от жены.., после ее смерти я буду.., сотни и тысячи…»

Возможно, вы помните, что незадолго до того слушалось громкое дело об отравлении. Муж отравил жену.

Воображение горничных тут же разыгралось. Для них все было предельно ясно: мистер Джонс задумал избавиться от жены и заполучить сотни тысяч фунтов! В городке, где жили Джонсы, у одной из горничных немедленно обнаружились родственники, с которыми она тут же и поделилась возникшими подозрениями. Те, в свою очередь, с готовностью отписали ей о своих давних сомнениях в невинности отношений упомянутого Джонса и дочери местного врача, довольно привлекательной особы лет тридцати трех. Начал разгораться скандал. Поступила петиция министру внутренних дел. В Скотленд-Ярд посыпались анонимные письма с обвинениями Джонса в убийстве жены. Мы ни минуты не сомневались, что все это лишь досужие сплетни, тем не менее, с общего согласия, провели эксгумацию трупа. Это был один из случаев общего и в общем-то ни на чем не основанного предубеждения. Но, представьте, оно оказалось оправданным. Повторная экспертиза установила, что причиной смерти явилось отравление мышьяком. Теперь Скотленд-Ярд интересовал вопрос, откуда этот мышьяк мог взяться.

— О! — воскликнула Джойс. — Как интересно! Как раз то, что надо.

— Естественно, главное подозрение падало на супруга, известного своей расточительностью и неравнодушием к женскому полу при полном отсутствии собственных средств. Смерть жены принесла ему — пусть не сотни тысяч, но все же весьма солидную сумму — восемь тысяч фунтов. Мы, не привлекая особого внимания, выяснили, насколько обоснованны слухи о связи Джонса с дочерью врача. Оказалось, их отношения прекратились еще за два месяца до смерти миссис Джонс. Сам врач, человек в городе весьма уважаемый, был крайне расстроен результатами повторного вскрытия. Он вспомнил, что, когда его вызвали — уже около полуночи, — боли в животе были у всех троих, но состояние миссис Джонс было особенно серьезным, и он тут же послал к себе домой за опиумом, в качестве обезболивающего. Спасти несчастную не удалось, но у него и мысли не возникло, что совершено преступление. Он был убежден, что причиной смерти стало отравление ботулизмом. Па ужин, кроме омаров, подавали: салат, бисквитное пирожное с кремом, хлеб и сыр. К сожалению, от омаров ничего не осталось, а консервную банку успели выбросить. Он расспрашивал служанку — Глэдис Линч, но та только плакала и повторяла, что консервы на вид были совершенно нормальными.

Таковы факты, оказавшиеся тогда в нашем распоряжении. Если даже Джонс и подсыпал жене яд, вряд ли он сделал это за ужином, поскольку все трое ели одно и то же. И еще: он вернулся из Бирмингема, когда стол уже был накрыт и, следовательно, не мог подложить что-либо в пищу заранее.